Название картины: «Поле Куликово» Триптих
Центральная часть триптиха «Внуки Гостомысла».
Автор: Илья Глазунов
Создание: 1986 г.
Материал: Холст, масло. 93,8 × 140 смЖанры: Портрет

Картина показывает Рюрика, Трувора
и Синеуса не викиннгами, а славянскими князьями, внуками легендарного
славянского князя Гостомысла — князя ильменских словен.
Для справки: В ранних древнерусских летописях имя Гостомысла не встречается.
Его имя как первого новгородского старейшины появляется в Новгородско-Софийском
своде начала XV века (Софийской первой и Новгородской четвёртой летописях). Как
инициатор «призвания варягов» он появляется в ещё более поздних источниках XVI
века. Воскресенская летопись (XVI в.) сообщает, что по совету Гостомысла
призвали варягов из Пруссии:
« И въ то время въ Новеграде некый бе старейшина именемъ Гостомыслъ,
скончаваетъ житіе, и созыва владалца сущая съ нимъ Новаграда, и рече: «советъ
даю вамъ, да послете въ Порускую землю мудрыя мужи и призовете князя отъ тамо
сущих родовъ. »
Согласно Степенной Новгородской книге Гостомысл умер глубоким стариком. В
летописях указывают про холм Гостомысла и его могилу на Волотовом поле вблизи Великого
Новгорода.
Археологи сомневаются в самом существовании Новгорода в IX веке, самые ранние
постройки там датируются 930-ми годами. Княжеская резиденция в Рюриковом
Городище возникла раньше и там обнаружены следы скандинавского и
западнославянского присутствия.
Гостомыслом возможно звали одного из племенных вождей вендов
(западных славян), который погиб в 844 году в сражениях против короля Людовика
согласно Ксантенским и Фульдским анналам. В оригинальном тексте имя погибшего
вождя пишется на латинском как Gestimus. Ссылаясь на это сообщение, И. И.
Срезневский в середине XIX века писал, что имя Гостомысла имеет
западнославянские корни, так как окончание «-мысл» не характерно для восточных
славян, но часто встречается среди западных славян. По мнению историка легенда
о вожде западных славян проникла в Новгородские земли и стала частью
восточнославянского эпоса.
Историки XVIII века Татищев и Щербатов склонялись к признанию достоверности
рассказа Иоакимовской летописи о Гостомысле. Первым усомнился в существовании
Гостомысла историограф немецкого происхождения, академик Миллер. В
существование Гостомысла не верил и Карамзин, прямо называющий все рассказы о
Гостомысле сказками, внесенными в летописи гораздо позднее. С ним не соглашался
другой известный историк Соловьев, который в «Истории России с древнейших
времен» говорит «в своде летописей Татищева, в подлинности которых нет
основания сомневаться».
Археолог-лингвист А. М. Микляев проанализировал в округе Приильменья до сотни
топонимов, включающих созвучие «-гост-; -гощ-», и допустил их широкое появление
уже с VIII века. Археологические поиски в ранних слоях Новгорода и Ладоги также
указывают на распространение в IX веке посуды западнославянского типа,
характерной для побережья Балтики, что может указывать как развитые торговые
связи, так и на миграцию в район Приильменья части западно-славянских племён. В
сборнике легенд из истории немецкой земли Мекленбург (бывшие земли западных
славян), записанных французским исследователем Мармье, — ободритский Гостомысл
был причислен к варягам. Возможно в текст русских летописей вплелись легенды и
сказания, рождённые в среде ободритов (бодричей), населявших побережье
Балтийского моря между Одером и Эльбой.